Как я до Русской Кошки не дошёл

Вообще, я привык доверять внутреннему голосу, тем более, он редко когда меня обманывал. А тут решил, что это просто лень во мне говорит, поэтому я показал ей язык и пошёл. В конце пути меня ждал маяк на косе Русская Кошка. Я хотел поснимать людей, которые там дежурят, их быт, и послушать необыкновенных историй, которые в таких местах случаются в самое обыкновение.

Идти нужно было всего какие-то 55 километров по льду Анадырского лимана, и я закладывал на поход в одну сторону 3 максимальных дня, чтобы не очень спешить.

Главным препятствием в этом лыжном походе по Чукотке должны были стать торосы, и выйдя на берег лимана я с облегчением заметил, что лёд очень даже чистый, поэтому до первого чек-поинта – острова Алюмка, дошёл без проблем. Солнце только встало, по льду гоняло позёмку и вид раскинувшихся бескрайних арктических просторов восторженно гнал вперёд, но за островом началось!

Алюмка стоит перпендикулярно течению, а поэтому образует за собой турбулентные завихрения на воде. Они ломают застывающий лёд, швыряют, сталкивают друг с другом, образуя ледяные горы. Узнать об этом можно только дойдя до острова, поскольку каждый год торосы застывают по-разному. Иногда и возле Анадыря так нашвыряет, что люди ходят фотографироваться с 3-метровыми вертикальными стенами, выросшими возле берега после осеннего шторма.

Ровные участки иногда просматривались через поля ледяных глыб и я старался придерживаться их. После острова я ещё прошёл часа два до очередной ледяной горы, взобравшись на которую понял, что идея моя с лыжным походом до Русской Кошки в этом году не состоится.

Лыжи скользили на льду, палки уходили в пустоты. Волокуша повисала между двумя льдинами, и я падал, одёрнутый постромками. Я уже выбился из сил форсировать все эти нагромождения, вытаскивать застревающую волокушу, спотыкаться о льдины, проваливаться в трещины между ними, а прошёл всего 12-15 километров из намеченных на сегодняшний день 25!

Картина, которую я преодолел вызывала восхищение. Картина, которая открывалась передо мной вызывала ужас!

В своих мыслях я только укоренился, пока пытался пройти до берега, чтобы не ночевать на льду. За час я преодолел всего около полукилометра, так и не достигнув берега, поэтому, спрятавшись за торосы, приступил к установке лагеря.

С удивлением заметил, что солнце вроде бы было, а вроде и нет. Ему тоже не хватило терпения взобраться повыше и только выйдя из-за горизонта, оно поспешило нырнуть обратно, обняв всё вокруг на прощание розовым светом, передав этот мир в руки холода и кромешной тьмы.

Чукотка не перестаёт удивлять! Может быть эти области назвали полярными из-за переменчивости характера?

Утром я проснулся от тихого шуршания падающего снега по тенту палатки. Ветра не было, а ещё несколько часов назад тент хлопал, мешая мне уснуть. Снаружи ничего не творилось! Всё слилось в одну малоконтрастную белую кашу и мне пришлось напрячь зрение, чтобы разглядеть хоть что-то хотя бы вокруг лагеря.

Палатка была засыпана снегом, волокуша тоже. Готовить не хотелось, поэтому я только натопил воды, залил термос горячим чаем, перекусил и отправился домой.

Идти в таком молоке среди торосов – это шикарно. Теперь я даже не мог просмотреть чистые поля, на которые можно было выйти! Единственный плюс такой погоды – тепло. Удалось выйти на чистое поле, которого я стал придерживаться. Полоской много темнее, чем всё окружение, обозначался берег, по которому я сверял направление. Минут через 40 я решил достать компас и понял, что всё время шёл на юг, когда мне надо было идти на северо-запад. А тёмная полоска была не берегом, а полосой торосов.

Пришлось достать и джипиэску, чтобы взять правильный азимут. Поднявшийся ветер, к счастью, облегчил ориентирование: иди надо было так, чтобы он постоянно морозил мне правую щёку и глаз. Стал замечать, как организм сам противился такому насилию и, нет-нет, да и свернёт потихоньку на юг, подставив стихии спину.

Остров вынырнул неожиданно в километре от меня и я вздохнул с облегчением: значит, через пару часов я буду дома!